Влияние Христианства и Иудаизма на развитие отношений, связанных с использованием форвардного договора и иных деривативов

03/11/2012

На ранних этапах развития цивилизации выявить признаки форвардного договора и иных деривативов, в той форме, в которой они существуют на сегодняшний день практически не возможно. Об этом говорит и отсутствие в литературе подробного описания общественных отношений, связанных с использованием деривативов до XVIII века нашей эры.

Это обусловлено, прежде всего, тем, что документальные источники более раннего периода, которые бы содержали подробное описание товарно-денежных отношений, схожих с деривативными, отсутствуют.

В известной мере формализованы и содержатель­но определены, хотя в значительно меньшей степени, но все же определенным образом институционализированы и документально зафиксированы в Библии, Коране, Талмуде нормы, которые имеют определенное сходство с юридическими установлениями, а в некоторых случаях выступают в качестве источников права, например, в мусульманских странах.

История экономического развития показывает, что нужды каждой исторической эпохи удовлетворяет свой тип капитала, который в определенной степени зависит от какой-то одной культурно-религиозной традиции.

Профессор Центра изучения фьючерсных и опционных рынков Университета Вирджинии США Дон М. Ченс указывает на примеры отношений, схожих с деривативными, описания которых приводятся в Ветхом Завете [1].

В главе 29 Книги Бытия, около 1500 года до нашей эры, Иаков заключил с Лаваном договор, по которому обязался работать на Лавана семь лет, а Лаван обязался предоставить Иакову право жениться на своей дочери Рахель [2].

Д. Ченс усматривает сходство с таким деривативным договором, как опцион, по которому одна сторона выплачивает другой опционную премию (в данном случае – семь лет работы) и получает право (но не обязательство) в некоторый момент в будущем (через семь лет) выступить стороной в сделке (вступить в брак).

В данном случае проведенная аналогия весьма условна, однако, позволяет проследить сущность подобного рода отношений уже на раннем этапе развития цивилизации, а именно около XIV века до нашей эры.

Необходимость страхования рисков изменения цен на рынке, бесспорно, была первичным катализатором в развитии новых форм организации товарно-денежных отношений, однако изменения, которые привели к формированию деривативов, существующих на настоящий момент, были обусловлены именно спекулятивной природой деривативов. То есть если изначально для сторон было важно передать друг другу риски изменения цен и сохранить планируемый доход, то позднее появилась возможность получения прибыли за счет другой стороны.

Вернер Зомбарт, исследуя роль религии в развитии капитализма, указывает на то, что возникшее в средние века и сохранившееся в раннем капитализме мировоззрение исходило из представления об «участке», с которого человек имеет право «кормиться». Это могла быть и определенная сфера деятельности, которую охраняли, например, гильдии и цеха. Считались морально недопустимыми все приёмы, имевшие целью получение прибыли за счёт другого - посягательство на его «участок». Все виды подобного поведения считались «нехристианскими» (unchristlich) [3, c.123].

Основным элементом подобного поведения считалось ростовщичество. Этот взгляд на роль ростовщичества можно подтвердить совершенно особым отношением к нему Христианской Церкви. Она боролась с ним яростно, как бы предвидя в нем разрушителя того общества, основой которого была. Мало того, что существовал особый суд, ведавший ростовщичеством, но целый ряд правил должен был бороться со скрытыми формами процентного капитала. Например, долг должен был отдаваться ровно через год, день в день, чтобы взятый продукт не отдавался в то время, когда он ценился больше; или - должнику запрещалось оказывать заимодавцу какие-либо услуги (скрытая форма процента).

Повсюду в древности ссуда предполагалась бескорыстной. Однако, в конце Средневековья в христианских государствах происходит ослабление запретов и, в конечном счете, получение процента со ссуды переходит в разряд обычных торговых операций.

Из ростовщичества возник основной дух капитализма [3, c.169]. Действительно, в нем устраняется всякий конкретный элемент, вся качественная, хозяйственная деятельность принимает чисто коммерческий характер. Это не физическая и не духовная, осмысленная сама по себе деятельность, ее смысл перенесен на ее конечный результат - деньги. Грандиозной реализацией духа ростовщичества является биржа - сердце капиталистической экономики. В наши дни эта ситуация приобретает всеобъемлющий характер, современную мировую экономику часто называют «экономикой казино», в спекулятивные операции вложено во много раз больше средств, чем в реальную экономику.

Так, основы Иудаизма, позволяющие взимать проценты за пользование деньгами и необходимость капитальных операций для развития торговли, привели к возникновению процентного капитала [4].

Индустриальная эпоха потребовала нового типа капитала. Протестантизм дал этому типу определенные религиозные основания. В результате возник промышленный капитал. Но при этом новый тип капитала не отверг окончательно предыдущий, а сумел своеобразно его преобразовать и с помощью института банков вовлечь в индустриальную экономику.

Все эти причины В. Зомбарт считает не определяющими, вторичными, основу же особого отношения к хозяйственной жизни видит в религии, как она зафиксирована в религиозных источниках.

Ещё в Библии ростовщичеству уделяется особое место. Одно из обетований Иеговы избранному народу гласит:

«Ибо Господь, Бог твой, благословит тебя, как Он говорил тебе, и ты будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы; и господствовать будешь над многими народами, а они над тобой господствовать не будут [5].

Однако, в конце Средневековья, по мнению В. Зомбарта, разрешение процента со ссуды иноверцу переходит в обязательность (так называемая 798-я заповедь в Шулхан Арухе). Но, конечно, лишь в диаспоре эта деятельность приобретает настоящий размах. Начиная со времени крестовых походов, ростовщичество, по мнению В. Зомбарта, становится основным занятием евреев.

Уже Книга Неемии показывает существование влиятельного слоя ростовщиков [6]. Талмуд уделяет исключительно много места технике ростовщичества.

Процесс развития ростовщичества во многом повлиял как на процесс формирования процентного капитала, так и в дальнейшем на развитие новых форм его получения, в том числе деривативов.

По мнению В. Зомбарта Иудаизм, в отличие от Ислама, не признает ростовщичество нарушением норм деловой морали. С этой точки зрения это и была «разумная», «деловая» мораль, «настоящее право», подчиняющее хозяйственную деятельность примату «дела», дохода.

В Римском или германском праве все обязательства рассматривались как имеющие исключительно личный характер, а цена определялась исходя из имеющей личный характер категории «справедливой цены».

Речь идет о столкновении двух диаметрально противоположных систем моральных и правовых норм.

В Талмуде представление об обязательстве абстрагировано от человека, может передаваться, становится «требованием на предъявителя». В качестве одного из примеров, иллюстрирующих противоположность этих двух моральных систем можно привести отношение к собственности.

В римском праве и праве многих средневековых народов собственность понимается гораздо более лично, рассматривается как «продолжение человека». В связи с этим её отчуждение воспринимается как нечто неестественное, и право обычно стремится его затруднить.

В Талмуде же прямо противоположное отношение.

Если по германскому средневековому праву украденная и потом купленная у вора вещь должна быть безвозмездно возвращена первоначальному владельцу, то Талмуд считает её собственностью купившего, а первоначальный владелец может её только выкупить обратно [7, c.46]. То есть, в первом случае между хозяином и вещью предполагается некая связь, которая не исчезает из-за того, что кто-то другой заплатил за неё какую-то сумму, во втором же случае - это отношение исчерпывается уплатой цены вещи. Индустриальное общество основывается именно на талмудической, хозяйственной морали.

Коренное различие в хозяйственной морали иудейского и христианского общества, укрепление нового образа жизни чувствовалось широкими слоями населения. Весь процесс шёл очень болезненно, он встречал широкое сопротивление народа в различных государствах. Общеизвестным примером является движение, которое во Флоренции возглавил Саванаролла [8, c.38]. Однако тогда же, в конце ХV века подобные движения захватили всю Италию. Почти во всех крупных городах - Генуе, Падуе, Лукке, Болонье, Кремоне, Флоренции - появились проповедники, протестовавшие против того разложения устоев старого общества, которое захватило Италию. Требования, выставлявшиеся этими движениями, были очень однородны. И почти всегда среди них фигурировало требование о запрете ростовщичества за высокий процент (доходивший до 100%), издании законов, ограничивающих ростовщиков. Историк еврейства С.Рот говорит, что, по-видимому, в Италии тогда не было ни одного крупного города, в котором дело обошлось бы без антиростовщических выступлений [9, c.23].

Монах Варавва Интермензис выдвинул идею ломбарда, основанного на пожертвования и дающего ссуды под минимальный процент (5%) или даже безвозмездно [10, c.10]. Этот вид ломбарда назывался Монте де Пиета. Особенно энергично боролся за его внедрение другой монах - Бернардино да Фельтро. Он сталкивался с ожесточенным сопротивлением богачей, из одних городов его изгоняли, в других он побеждал. В частности, во Флоренции под его влиянием в 1487 году было принято постановление о создании такого банка, но Лоренцо Медичи отменил постановление и изгнанал да Фельтро.

Непосредственная регламентация форвардных и иных деривативных сделок в религиозных источниках отсутствует, однако, проведенный анализ позволил проследить тенденции, перспективы появления и существования подобных сделок в различных социально-религиозных системах. Ни одно из религиозных направлений не исключает возможность использования деривативных сделок с точки зрения их страховой природы, однако, тенденции развития деривативов как источников получения спекулятивной прибыли отрицалась христианством до периода средних веков и запрещается Шариатом по настоящее время.

Религиозные источники Иудаизма закрепляли возможность осуществления спекулятивных операций, способствовали появлению процентного капитала, а, соответственно, не ограничивали возможность развития форм товарно-денежных отношений, в том числе схожих с деривативными, тем более что ряд ученых, таких как В.Зомбарт, прямо указывают на связь социально-религиозных норм Иудаизма с появлением биржевой торговли, для которой свойственны деривативные сделки.

Литература:

[1] Don M. Chance Derivatives Volume 1, № 34/November 13-20, 1995
[2] Библия. Ветхий Завет, Книга Бытия, глава 29.
[3] Зомбарт В. Буржуа: этюды по истории духовного развития современного экономического человека; Евреи и хозяйственная жизнь/ Пер. с нем. М.: Айрис-пресс, 2004.
[4] Доклад «Исламские финансы» Индийско-российского центра «Партнерство». – Интернет-сайт http://okrug.metod.ru/books/islam/IslFin
[5] Второзаконие, 15, 6
[6] Ветхий завет, Книга Неемии, глава 5, стих 4-8
[7] Neumann M. Geschichte des Wuchers in Deutschland. Halle. 1865.
[8] Виллари. Савонаролла и его время. Спб., 1913.
[9] Roth C. The Jews in the Renaissance. N.J. 1959.
[10] Graetz H. Geschichte der Juden. Bd. 10.