Мотивационно-стимулирующие меры в институте примирения сторон по конфликтам частноправового характера

02/10/2012

Адрес, по которому можно посмотреть мое интервью http://www.tvr.by/rus/society.asp?id=28188
АН. Кузбагаров
доктор юридических наук, профессор
Санкт-Петербургский университета МВД России (Санкт-Петербург)

Показатели полезности АРС:

1. Имеет социальное значение

2. Обогащение культуры любой страны

3. Уход от монополии в сфере разрешения правовых конфликтов одним лицом

Правовые явления, способствующие правомерному поведению участников в материальных, гражданских правоотношениях имеют важное социально-экономическое значение. Однако, преследуя свои частные цели, зачастую, участники частноправовых отношений не получают ожидаемого (договорного или иного) нормального развития этих отношений, в связи с чем участники впадают в противоречия, которые выражаются в различного рода конфликтах и спорах. В этой связи разработка и совершенствование мер, которые бы способствовали разрешению конфликтов субъектов частноправовой сферы отношений формируют насущность данного направления процессуальной цивилистики, а такое научное направление как примирение конфликтующих частноправовой природы отношений придает особо значимый характер данному правовому явлению. Но прежде, необходимо определить аксиологию права вообще в этом направлении.

Ценностный аспект права особо объясним предоставлением определенных гарантий со стороны публичных правоприменительных органов другой части общества (групп, слоев, классов и пр.), если выбор их в своем поведении (участников с частными законными интересами) соответствует социально-экономическому направлению деятельности государства. В этой связи роль права и закона, безусловно, велика и на первый план выдвигается стимулирующая роль законодательства, имеющая определенные особенности, связанные с предметом регулирования. Вне всякого сомнения, проводимая судебная реформа в России, уже вторая по счету, требует внесения в нее серьезных изменений, связанных с усилением роли субъективного фактора, формирования мощной системы правовых стимулов и поощрений. Правовые стимулы представляют собой сильнейший рычаг мотивационного воздействия, а также средство воспитания современного человека и формирования этики деловых отношений лиц, осуществляющих различные виды экономической деятельности. Стимулирование является оптимальным механизмом активизации человеческого фактора, эффективным инструментом государственного управления, в том числе в сфере отправления правосудия по гражданским делам. Этому способствует задачи, которые определены законодателем перед арбитражными судами в России. Так, согласно подп. 6 ст. 2 АПК РФ, арбитражные суд должны содействовать становлению и развитию партнерских отношений, формированию обычаев и этики делового оборота.

В общей теории права правовое стимулирование является самостоятельным серьезным научным направлением. Важность данного направления подчеркивалась еще в работах представителей русской юридической науки. Н.М. Коркунов, П.И. Новгородцев, Б.А. Кистяковский и многие другие русские ученые внесли существенный вклад в анализ движущих мотивов и стимулов человеческого поведения. Высоко оценивал функцию права как средства воспитания добродетельного человека основатель «психологической школы права» Л.И. Петражицкий. Он исходил из того, что право есть «психический фактор общественной жизни», и оно воздействует на общественные отношения, то есть регулирует их преимущественно психологическими средствами. Действие права, по мысли Л.И. Петражицкого, «состоит, во-первых, в возбуждении или подавлении мотивов к разным действиям и воздержаниям (мотивационное или импульсивное действие права), во-вторых, в укреплении и развитии одних склонностей и черт человеческого характера, в ослаблении и искоренении других, вообще в воспитании народной психики...»[1].

Несомненная заслуга в вопросах правовых стимулов принадлежит А.В. Малько, который впервые исследовал правовое стимулирование на информационно-психологическом уровне действия права[2].

Еще глубже в этом направлении было проведено исследование С.В. Мирошник. Концептуальность ее подхода обусловлена разграничением на правовое и нормативное стимулирование. Под первым понимается процесс воздействия на сознание и психику человека имеющихся реальных правомочий, связанных с реализацией субъективного права либо с получением лицом награды за свое правомерное поведение, превышающее обычно предъявляемые требования. Нормативное стимулирование характеризуется воздействием на сознание и психику человека посредством юридических норм, закрепляющих определенные средства с целью усиления мотивации поведения, в развитии которого заинтересована конкретная власть [3].

Для раскрытия понимания авторского замысла наиболее приемлемым является нормативное понимание стимулирования, т.к. оно доступнее по затратам и выгоднее по времени. Конечно, нельзя отвергать первое понимание, но оно больше лежит в сфере материального права с позиции позитивистского подхода.

Для воплощения нормативного стимулирования в реальность требуется законотворческая процедура, т.е. нормативное закрепление таких стимулирующих факторов. Но для этого необходима политическая воля инициатора таких стимулов. Так, в своем Послании Федеральному Собранию Российской Федерации на 2005 год глава государства, пусть и в другой природе отношений, рекомендует правотворческому органу федерального масштаба опираться на необходимость стимулирования[4]. В этой связи проведение активной либерализации предпринимательского пространства, которая обозначена Президентом России как третья серьезная задача, нисколько не противоречит применению стимулирующих факторов, например, в деятельности органов, по разрешению частноправовых конфликтов. Продолжение  и опора на стимулирование находит свое выражение в Посланиях Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации на 2006г[5], на 2008 г[6], на 2010 г[7]. Не могу не заметить, что в Послании на 2010 г., Президент РФ намного чаще обращается к стимулированию, как на меру, от применения которой существенно увеличивается ожидание в той или иной сфере отношений, так или иначе, но все они связаны с их экономической составляющей.

Анализ действующего российского законодательства на предмет наличия в нем положений, стимулирующих примирение сторон по конфликтам частноправового характера, позволяет привести в пример положения п. 3 ч. 7 ст. 141 АПК РФ, в соответствии с которым в случаях, если стороны заключают мировое соглашение, арбитражный суд в определении об утверждении указывает на возвращение истцу из федерального бюджета половины уплаченной им государственной пошлины. Данная норма не применяется, если мировое соглашение заключено в процессе исполнения судебного акта. Хотя с экономических и временных позиций по затратам при проведении исполнительных действий, может быть, можно было бы применять, по аналогии, норму о необходимости возврата исполнительского сбора в 50% размере. Данная мера была бы последовательной и логичной. В ГПК РФ отсутствует норма, подобная п. 3 ч. 7 ст. 141 АПК РФ. Думается, это чисто «техническая» недоработка законодателя. К числу последних можно отнести позитивные положения в ст. 111 АПК РФ, согласно которой арбитражный суд обязан возложить все судебные расходы на лицо, участвующее в деле, которое нарушило претензионный или иной досудебный порядок урегулирования спора, предусмотренного законом или договором. При чем, не имеет значение, какое будет решение суда по итогам его разбирательства, пусть даже в пользу этого лица, которое на начальном этапе (досудебного урегулирования спора) злоупотребляет своими процессуальными правами. Надо заметить, что в концепции борьбы со злоупотреблениями процессуальными правами, вопросы о поддержания и приоритета примирения сторон частноправового конфликта находят много общего, взаимодополняемого и ценного [8].

Представляется, что в условиях, когда наблюдается увеличение государственной пошлины при обращении в государственный суд нормативное стимулирование могло бы  находить свое частное применение на практике. Так, в обращении к Президенту страны, Председатель ВАС РФ указывал в качестве одной из необходимых мер для выгодности разрешения конфликтов без обращения в суд - увеличение минимального размера госпошлины с нынешних 500 до 5000 руб., причем при обращении в вышестоящую инстанцию она должна повышаться[9]. 7–8 декабря 2005 года в ФАС Уральского округа проходил научно-консультативный совет на тему «Ускорение рассмотрения дел в арбитражном суде. Примирительные процедуры. Вопросы соотношения АПК РФ и КоАП РФ при рассмотрении дел из административных правоотношений». По результатам проведенного анкетирования была составлена аналитическая справка. На вопрос: «Ваше мнение – что способствовало бы увеличению количества дел, оканчивающихся примирением сторон?», судьи ответили: «изменение положений законодательства, касающихся судебных расходов», в т.ч. связанных с увеличением размеров государственной пошлины».

Убежден, что побудительным мотивом, который бы вырабатывал у сторон частноправового конфликта  «желание» задуматься об урегулировании конфликта может служить и субинститут возмещения расходов на услуги представителя (ст. 100 ГПК РФ и ст. 106 ч. 2 ст. 110 АПК РФ). Сегодняшний критерий «разумности» позволяет предполагать их незначительный размер, что дает основание опираться на это  участникам процесса. Хотя в современной судебной арбитражной  практике имеются ходатайства о взыскании до 3 000 тыс. рублей, и арбитражные суды в России идут на встречу заявителям.

Полагаю, что сегодня меры по рассматриваемому вопросу недостаточно широко популярны в России и, как следствие, отсутствуют в отечественной правоприменительной практике. Между тем, в странах с развитыми в применении поощрительными и стимулирующими мерами, последние широко применяются в виде создания выгодных условий развития своего бизнеса для конфликтующих сторон, если они идут на компромисс, и конфликт не доходит до суда. Представляется, что указанные меры были бы очень выгодными, в том числе, в случаях, когда одной из сторон конфликта является  государство в лице его органов, в особенности, по налоговым спорам.

Обращение к анализу понятия и сущности  правового стимулирования позволяет выделить диалектическую цепочку «потребности – интерес – мотивы – стимулы»[10]. Несколько иначе рассматривает правовое стимулирование А.В. Малько. Он, в частности, связывает правовое стимулирование с внутренним миром человека, особенностями личности, –  все это превращается, в конечном итоге, в оформленную целостность правовых средств и психологических элементов саморегуляции. Несмотря на многогранность внутреннего мира личности, А.В. Малько выделяет следующие основные (связующие) элементы психологического механизма действия права: правовое средство – интерес – мотив – установка[11].

В целях выяснения того, как будут «работать» эти элементы в примирении сторон по частноправовым конфликтам, необходимо рассмотреть их понятия, место и роль в этом процессе.

Несомненно, поведение субъектов определяется, прежде всего, потребностями. Например, частная охранная организация с целью увеличения дохода от осуществления деятельности по оказанию охранных услуг в зимний период предлагает услуги и заключает договоры по охране дачных домиков и коттеджей с их владельцами. Определяемые первоначально на информационно-психологическом уровне правовые средства (нормы института договора) воздействуют на интересы, которыми будет считаться осознанное выражение потребности. Здесь интересы выступают первым шагом на пути удовлетворения потребностей. Можно согласиться с В.А. Ойгензихтом в том, что «если потребности –  предпосылка интересов, то интересы – уже предпосылка деятельности»[12], которая отражает реальность причин социальных действий.

Интересу же предшествует опыт, на основе которого рождаются идеи. Эти категории тесно связаны между собой и с течением времени их можно охарактеризовать как: идея – потенциальный интерес (будущее); интерес – реальная причина действий (настоящее); опыт – удовлетворенные либо неудовлетворенные интересы. Основой в этой цепи является опыт, от которого зависят и идея, и интерес.

Несмотря на всю важность потребностей, правовые стимулы имеют дело, прежде всего, с интересами, т.к. человек ориентируется и определяет свое поведение согласно интересу, который аккумулирует в себе и опыт, и идею. И не просто согласно интересу, а в соответствии с прогрессирующим интересом, который охватывает три временных канала детерминации: прошлый (опыт), настоящий (интерес) и будущий (идея).

Но интерес подчинен праву. Так, стремление к получению имущественных благ (интерес) обусловлено закреплением этих благ на праве частной собственности[13]. В этой связи можно с уверенностью сказать, что законодательное закрепление правовых стимулов по примирению сторон конфликта будет порождать интерес к такому поведению.

Связующим звеном между потребностями и интересами, с одной стороны, и целями – с другой, являются мотивы человеческой деятельности, представляющие собой ее необходимый компонент. В мотиве концентрируется отношение человека к интересам и ожидаемым результатам (целям) его деятельности. Мотив выражает отношение человека к объективной действительности, включающее категории интересов и цели, эмоциональные и рациональные моменты.

Если мотив является движущей силой или побудительной причиной к действию (в т.ч. к урегулированию конфликта), то мотивация – это система внутренних факторов, вызывающих и направляющих ориентированное на достижение цели поведение человека[14]. Для мотивации в правовой сфере необходимо, чтобы человек осознал потребность в чем-либо (в примирении), определил характер своих действий и их конечный результат (цель), соотнес деятельность с теми социальными требованиями, которые содержатся в системе правовых стимулирующих средств. Таким образом, мотивы – это внутренние стимулы, обусловливающие активность личности, ее поведения, которые становятся выгодным для нее. И здесь именно правовая мотивация, обусловленная правовыми стимулами, может способствовать выбору поведения сторон конфликта, ведущего к его урегулированию. «Управлять действиями человека, в отличие от действий машины, – заметил B.C. Мерлин, – можно только посредством управления мотивами»[15], ибо само по себе внешнее воздействие не определяет до конца целенаправленного поведения субъекта; оно может лишь «переключать» его интересы, влияя тем самым на мотивы.

Выбор поведения конфликтующих сторон, направленного на урегулирование частноправового конфликта, обусловленный внутренними факторами (мотивацией) и наличием правовых стимулов (интерес), зависит от обоюдного волевого решения. Учитывая тот факт, что право способно регулировать лишь волевую деятельность человека, воля занимает особое место в механизме действия правовых стимулов. Ведь волевой процесс выступает как осознание исходных позиций деятельности (потребностей, интересов), ее мотивов, психической подготовки (борьба мотивов, принятие решения), а также самого осуществления деятельности. Воля подключена ко всему процессу психической регуляции и проявляется в том, что из нескольких возможных вариантов, образцов поведения индивид выбирает тот, который в результате познания и оценки объективной действительности кажется ему наиболее предпочтительным в силу его выгодности. Такой выбор концентрирует в себе все предшествующие звенья психической регуляции и выражает мотивы и цели, предопределившие решение об определенном поведении и само это поведение (методы, способы достижения поставленной цели)[16].

В заключение уместно  сформулировать несколько тезисов о правовых стимулах. Дело в том, что чем больше их будет в законодательстве, тем большая возможность их использования конфликтующими сторонами. Выше мы рассмотрели только стимулы, закрепленные в процессуальном акте. Однако материальное право знает их больше. Так, известно, и это достаточно часто применяется в практике, когда в конфликтах, предметом исковых требований которых является погашение задолженности и выплаты процентов по ней, последние довольно часто «приносятся в жертву» для урегулирования частноправового конфликта.

Таким образом, успех примирения сторон по частноправовым конфликтам зависит, главным образом, от наличия правовых возможностей со стимулирующим либо поощрительным характером, т.е. примирение сторон по ним должно строиться на принципе стимулирования. Вплоть до того, что разрешение конфликта примирением дает возможность получения льгот (может быть и налоговых), компенсации или стимула в другой подобной форме.